– Что с ней? – хрипло выдыхаю я.
Странно, но меня совсем не поражает, что навка, по крайней мере, не Алеся, свободно разгуливает по Минску, знает, как пользоваться услугами операторов мобильной связи, и, кстати, не ночью, а днем.
– Не волнуйся, волк, – смеется в ответ навка. – Мне необходимо с тобой встретиться прямо сейчас, – продолжает моя вчерашняя «партнерша» по ночным утехам.
– Да, конечно. Где?
Такого подарка я и не ожидал. Ненависть внутри уплотняется и затвердевает, узловатыми пальцами цепляясь за позвоночник, скручиваются в стальные тросы мышцы, блокируя нервные окончания. «Только не передумай о встрече, навка. Только не передумай»: – единственная мысль сейчас занимает весь мой мозг.
– Я чувствую. Очень слабо, но чувствую. Ты недалеко. Я на, – шум улицы в динамике, наверное, сверяется с названием на ближайшей табличке, – Замковой.
От радости я едва сдерживаю кровожадные эмоции:
– Старовиленская сейчас терпит мое присутствие. Ты права. Рядом совсем, через Свислочь. Ты знаешь, где Немига?
– Кто же не знает Немигу, волк, – серьезно отвечает навка.
– Если ты меня так чувствуешь, то возле торгового центра «Немига» найдешь? Или рассказать тебе, как меня узнать по внешнему виду и цвету одежды?
– Жди.
Короткий ответ и сигнал отбоя.
Кто бы мог подумать? Правило сработало в очередной раз – путь волка никогда не бывает прямым, но он всегда достигает своей цели. Черт, навке придется подарить еще немного времени, чтобы узнать и о том, другом, так напугавшем Алесю, пути волка.
Я дохожу до перехода на Остров. Торопливо спускаюсь к воде по ступенькам возле моста, ведущего до памятников Афганцам и Ангелу. Тщательно отмываю руки от липких следов ромашки и смотрю через Свислочь и Победителей на Замковую улицу: где-то там сейчас идет к Немиге навка, чтобы умереть последней смертью.
Пересекаю мост через Свислочь, прохожу мимо метро и поднимаюсь на второй этаж открытой галереи торгового центра. Витрина цветочного магазина. Интересно, как бы отреагировала навка, если бы я купил ей цветы? Упала бы в обморок? Или плюнула в меня?
Я пристально вглядываюсь в каждую проходящую мимо особу женского пола, вбирая в себя все впечатления о них, от каблучков туфелек или шнурков кроссовок до цвета глаз и причесок. Некоторым барышням это нравится, и они улыбаются в ответ; кое-кто из них, судя по реакции на мои взгляды, был бы не прочь и познакомиться; некоторые возмущенно фыркают и отворачиваются, а одна так прямо чуть не вывернула шею, оглядываясь в ожидании оклика. Чтобы поддразнить ее, смотрю, не отрываясь, вслед. Девушка останавливается, начинает рыться в сумочке, оглаживает платье на бедрах, искоса посматривая в мою сторону из-под светлой прядки волос. Не дождавшись никакого ответного сигнала, поворачивается и продолжает свой путь, виляя очаровательным задом так, что легко смогла бы подмести улицу, привяжи к ней метлу. Все не то.
Но вот что-то неуловимо знакомое привлекло мое внимание в поднимающейся по ступенькам на галерею очередной красотке. Навка! Заметила сразу, приветливо машет мне рукой. «Я же говорила, волк»: – именно так расцениваю я этот жест. Ослепительная внешность и эффектная фигурка чуть изменившейся с момента нашей последней встречи приближающейся девушки завораживает не только меня: каждый прошедший мимо мужчина пытается обратить на себя ее внимание. Даже двое, судя по манере поведения и одежде, гомосексуалистов, вихляющейся походкой совершающие предобеденный променад, толкают друг друга локтями, показывая на нее.
Она подходит ко мне: свежая, как цветы, которые я хотел купить, чтобы озадачить ее. На лице никакой косметики, а впечатление такое, что визажисты работают над ее внешностью круглыми сутками и солнечные очки с черными стеклами только добавляют ей шарма. Тело навки скрывает не традиционная белая туника Навье, а обнажают стильная блузка и шорты. Над кроссовками изящные лодыжки переходят в удивительно стройные загорелые ножки. Навки загорают? Или их тело такое от рождения? Я удивлен не ее модельной внешности, а современностью наряда и раскованностью, словно она все время живет в крупном мегаполисе. Впрочем, к удивлению ее красотой я уже должен бы и привыкнуть. Дом навки, дом живущей не так – это Навье, а там только крайности внешнего вида – или омерзение и ужас, или великолепие и ослепительность.
Навка улыбается и молчит. Все верно, она уже здоровалась по телефону. Мы пристально смотрим в лица друг другу, то есть, я смотрю в свое отражение в ее очках, а она на меня, наверное. Девушка настолько красива, что я сглатываю слюну прежде, чем начать разговор с грубости.
– Какие же сволочные дела привели представителя элиты нечисти в Минск?
Улыбка навки не поблекла, но она чуть-чуть нахмурилась:
– Обозвать вместо приветствия – это даже не в духе Пограничья.
– Ах, какие сантименты. Тем более, так далеко от Кройдана. Сколько же и какого зелья надо выпить, чтобы ты появилась здесь днем? Да что там днем, вообще, показалась в чужом мире?
– Далеко? С чем ассоциируется в твоем понимании Кройдан? Местом концентрации, так называемой, нечисти? Местом ужаса и страданий для человека? Землей навьев?
– Ну, уж не морской курорт, явно.
«Не стоит смотреть ей в лицо, лучше представлять, что я сделал бы клыками с ее плотью»: – проскакивает мысль. Я смотрю на шею навки, где тонко и часто бьется синей жилкой пульс. Но какая-то сила держит спусковой крючок всю дорогу лелеемой ненависти. Мало того, злоба внезапно прекратила грызть мои внутренности.
– Ты шел мимо метро? – спрашивает навка.
– Я все время хожу мимо метро и даже использую его, как транспортное средство. На «BMW» еще не скопил, – язвлю я в ответ.
– Надеюсь, сегодня тоже видел мемориальную надпись у входа станции «Немига»? Именно здесь, десять лет назад, жалкие представители рода человеческого с удовольствием топтали себе подобных из-за желания найти свободное место. Место, где можно просто укрыться от дождя. Пятьдесят или более раздавленных и продырявленных женскими и мужскими каблуками тел прекрасно оживляют урбанистический пейзаж, превратив его в подобие Кройдана.
– Слишком все просто.
– Немига, волк. Место, издревле поливаемое кровью врагов Рогволодовичей. Так что, я прекрасно себя чувствую в Минске и никакое колдовское зелье мне ни к чему, – навка мило улыбается.
– Рогволодовичи. Когда это было. Место давно утратило силу. А современное происшествие на Немиге трагическая случайность. Она не вызвана Паляндрой или другими силами, – возражаю я.
– Эмоционально, волк, эмоционально, – поправляет она меня, – в Немиге отразилось лучшее Кройдана. Я же здесь. Ты не сможешь закрыть глаза на этот факт.
– И никакого зелья для твоего присутствия не требуется?
– Нет. И у меня есть одна просьба. Не называй повелительницу Навье не присущим ей именем. Это меня коробит и вызывает желание убивать. Дополнительных титулов не надо. Ведь совсем не трудно сказать просто – Мать. Или обойтись без имен.
– Да, это не трудно. Я запомню.
«Да что такое произошло со мной?»: – в присутствии навки ненависть, подогреваемая всю дорогу сюда, спрятала когти, свернулась калачиком рядом с сердцем и затихла.
– Зайдем в кафе? Тень, напитки, кресла, – предлагаю я через силу.
– Конечно, разговор долгий, важный для обоих, – навка напоминает, что это именно она меня нашла.
Кафе «Сустрэча». Название соответствует. Толкаю тонированную дверь. Мельком замечаю, что навка тоже отражается в стекле. Вурдалаки и вампиры уж точно не ее родственники. Оглядываю зал. В помещении кафе совсем мало посетителей и большинство мест свободно. Странно, но зависть в мужском голосе «ого, отхватил кралю», донесшаяся сбоку, мне совсем не неприятна. Останавливаюсь перед столиком возле окна и предлагаю навке присесть. Она требовательно смотрит на меня. Чертыхаясь про себя, отодвигаю ей кресло. Навка улыбается и удобно устраивается на сиденье.
– Закажи что-нибудь.
Оборачиваюсь сделать заказ, и тут же отлепляется от барной стойки официантка и подходит к нам. Смотрит оценивающе на меня, и с откровенной, но тщательно скрытой, неприязнью на навку. Симпатичная физиономия у работницы кафе, но проблемы на любовном фронте и желания отыграться на сестрах по анатомии явно проступают на ней. Навка, конечно, чувствует лучше и мне становится не по себе от возможных последствий.
– «Лошадиную шею» и «Серебряную пулю».
Я уже отчаялся вызвать ненависть и, делая заказ, хоть названием коктейля пытаюсь уколоть навку ее происхождением еще раз.
– Я бы рекомендовала взять девушке «Сладкий яд». Он не настолько крепок и имеет более приятный вкус.
Официантка явно демонстрирует свое предвзятое отношение к моей собеседнице. Она словно нутром чувствует, кто перед ней, и мне понятно подспудное желание настоящей девушки предложить в качестве напитка эту термоядерную смесь, которую не рискнул бы пить и я, навке.
